Лабораторный Журнал №6

Увидев большую группу грибов-опят, захотелось для более полной идентификации снять у гриба “под юбкой” передней камерой телефона. Получился неожиданно крутой кадр-офигенчик без всякого допиливания в фотошопах.

И ведь фиг ты снимешь такую фотографию обычной традиционной фотокамерой с самым супер-пупер объективом, без войны с зеркалами или ещё какими техническими трюками. Ну или только если сильно повезёт, и гриб будет расти на краю обрыва.

Первый раз выдали такую анестезию, что резче, чем понос после употребления несвежих суши. Обычно всё происходит постепенно: взгляд мутнеет, картинка расплывается, глаза сами собой закрываются. А тут — будто дубиной по кумполу приложили: бац — и вырубило.
Операция в этот раз тянулась долго: на стол тулово моё попало около двух пополудни, а очнуться удалось уже после десяти вечера.

Но анестезиологу и братишке-хирургу — решпект величайший. Впервые после операции не накрыл адский болевой синдром. Правда, им заранее было рассказано, как после прошлой операции хотелось, чтобы кто-нибудь пришёл и пристрелил, — видимо, поэтому гидроморфоном “вмазали” превентивно. Да и операция сама была проведена по высшему классу, т.н. “минимально инвазивная”.

Уход, правда, не порадовал. Медсёстры какие-то малоопытные, да и явно перегруженные — заглядывали лишь изредка. Палата, хоть и приватная, оказалась прямо рядом с лифтом. Отдохнуть там… ага, щас!!
Бдынь! — двери открылись. Из лифта вываливается стадо слонов, тащит за собой перекатывающуюся трёхтонную чугунную болванку.
Бдынь! — двери закрылись, лифт вниз… а через пару минут новое стадо, в этот раз кабанов. Потом — русские танки поехали брать Берлин. И так весь день и всю ночь.

В США даже после тяжёлых операций редко держат в больнице долго: считается, что дома пациент восстанавливается ничуть не хуже. Но в этот раз оставили аж на три дня — и, наверное, к лучшему: домой удалось вернуться в куда более приличной форме, чем после прошлой операции. Передвигаться получается полностью самостоятельно, без колясок и прочих ходунков.

А теперь о прекрасном. Обезболивающее неопиоидное средство “Джорнавакс” (Journavx) реально работает! Нет, полностью опиоиды оно, увы, не заменяет, но прогресс впечатляет: прошлый раз — 10 мг оксикодона каждые 4 часа, сейчас — по 5 мг, и раз в 6 часов. Это огромный шаг вперёд.

Разобравшись, как оно действует, стало понятно: снижает проницаемость клеточной мембраны для ионов Na⁺, вытесняет Ca²⁺ из рецепторов на внутренней поверхности, блокирует возникновение и проведение болевых импульсов — но при этом не влияет на ЦНС. Аналогично работают местные анестетики, такие как лидокаин, бензокаин, новокаин. И, “чтоб два раза не вставать”, — да, кокаин тоже из этой компании и до сих пор применяется при некоторых операциях на носу (ринопластике).

Жаль только, что “Джорнавакс” не разрешён для хронического приёма: максимум 14 дней, потом стоп. Принимается раз в 12 часов — например, в 7 утра и в 7 вечера (как я принимаю).

В целом — почти всё получилось хорошо. Хотелось бы, конечно, обойтись вообще без опиоидных гадостей, особенно с моей-то историей, но, увы, некоторые боли настолько зверские, что обычные таблетки — как слону дробина. А те, кто думает, что смогут терпеть непрекращающуюся боль на уровне 8 из 10 неделями, — ну, терпите-терпите, удачи. Хронические боли такой силы — пипец сердечно-сосудистой системе из-за постоянного выброса адреналина и кортизола.

С телефона писать решительно неудобно. Но в целом все прошло нормально, хирург – мастер минимальная инвазивный хирургии, так что почти ничего не болит.

Я не знаю, как в других местах, а у нас на операцию народ обычно приезжает рано-рано утром. Мне случалось и в пять утра оказываться в приёмном отделении. Понятно, почему — подготовка к операции занимает несколько часов: измеряют давление, пульс, насыщение крови кислородом, ставят капельницу, дают лекарства (например, узбагоительное типа диазепама или мидазолама), пятьдесят раз перепроверяют все три имени, дату рождения, местоимения, и прочие радости жизни. Потом подтягиваются делегации врачей — сначала анестезиолог, потом уже сам хирург. Они ещё раз всё уточняют: какие лекарства принимаются, когда последний раз что-то принималось, когда был последний приём пищи (есть перед операцией нельзя, желудок должен быть пустым), и так далее.

В общем, целая эпопея, и даже если оказаться там в пять утра, сама операция обычно стартует самое раннее в пол-девятого.

Оперировать будут в госпитале альмы по матери, до которого час езды. И как прикажете поступать? Приехать на афффто, да там и бросить? Так нельзя. Ну ладно, за руль может сесть супруга, чтобы потом машину увезти. Но выезжать-то придётся не позже четырёх утра. Это что, детей будить в пол-четвёртого? Нафиг-нафиг.

Так что была выбрана гостиница неподалёку от госпиталя, как раз рядом со старым местом работы, куда меня любезно согласился отвезти тесть. Ночёвка там (недёшево, блин), а утром можно будет спокойно дойти пешком — всего-то два-три квартала.

Пожелаю себе удачи. Надеюсь, удача не пригодится и всё решит мастерство хирурга. Хирург, кстати, братишка, нигерийского происхождения. Уж не знаю, первого ли поколения или как. Но вообще нигерийцы — одна из самых успешных групп иммигрантов в США (намного успешнее среднестатистических местных), потому что приезжают в основном люди очень высокообразованные. Молодцы, чо.

See y’all on the other side.

А у нас снова выросли опята — осенние (ессно), так называемые медовые (honey fungus).

Говорят, очень вкусные, но пишут, что перед готовкой их надо обязательно отварить и отвар слить — иначе пищеварительная система может взбунтоваться: в сырых, мол, есть какой-то токсин. Шасси не сбросишь, но блевать и… ну, вы поняли, — будешь долго.

Как видно, белкам пофиг — погрызы налицо. Стрелять гадов! 😠

Ближайшие соратники Кёрка заявляют, что у раны Чарли не было выходного отверстия, мол, кости шеи были настолько крепкими, что остановили пулю.

Не знаю, конечно, какие там у Чарли шейные позвонки, из какого анобтаниума, но опыт охоты подсказывает иное. Когда пули .308 Винчестер попадали в грудную клетку оленя, они всегда выходили с другой стороны, не особо впечатляясь рёбрами или там лопатками. А в прошлом году, например, пришлось добирать зверя: один выстрел перебил позвоночник, второй — в шею, чтобы не мучился. Оба раза пули прошли насквозь.

А ведь .30-06 Спрингфильд, которым, как утверждается, стреляли в Кёрка, — штука ещё более убедительная, чем .308 Вин.

Так что история про “кость остановила пулю полновесного винтовочного калибра” звучит, мягко говоря, странно. Зачем её рассказывают — непонятно.

Включаем конспирологический режим? Если выходной раны действительно не было, то это больше похоже на сценарий “свои же и убрали”: близкая дистанция, маломощный незаметный калибр, а стрелка нашли для прикрытия.

Многие говорят, что хорошей музыки сегодня нет. Это неправда — отличной музыки сейчас море, просто не стоит искать её на радио и телевидении. Настоящие жемчужины часто остаются вне мейнстрима.

Хочу порекомендовать прекрасный прогрессивный рок из Англии — группу Exploring Birdsong. Вокал солистки просто завораживает, он, за неимением другого слова, божественен! Честно говоря, завидую её голосу!

Эта композиция сочетает нечётный, составной размер (7/8 и 6/8), фирменную сложность прог-рока, и при этом остаётся доступной даже тем, кто не привык к жанру.

По настроению песня напомнила мне творчество Тори Эймос, чью музыку я тоже люблю — думаю, поклонникам её атмосферных композиций будет интересно. Только одно у меня есть замечание к этому треку — он слегка (слегка) длинноват.